Как известно, лекарственные препараты рекомбинантных альфаинтерферонов (ИФH) и в настоящее время продолжают применяться в качестве средств, для противовирусной терапии (ПВТ) больных хроническими вирусными гепатита В (ХГВ) и гепатита С (ХГС) [1].
Эти препараты имеют два существенных достоинства по сравнению пегилированными препаратами интерферонов (ПЕГ-ИФH). Во-первых, они имеют меньшую стоимость и, соответственно, большую доступность для широких слоев населения и, в том числе для пациентов, имеющих ограниченные возможности приобретения ПЕГ-ИФH.
Во-вторых, их применение позволяет выбирать дозы, оптимальные для конкретного пациента - повышая дозы ИФH можно увеличивать выраженность терапевтического эффекта, а снижая дозы удается ослаблять выраженность и снижать частоту регистрации побочных токсических эффектов такой терапии. Существование такой возможности приобретает особо важное значение в ситуациях, когда из-за значительной выраженности побочных эффектов лечения или его плохой переносимости отдельными пациентами, для продолжения их лечения приходится использовать низкие дозы этих препаратов. Заметим, что аналогичные возможности редукции доз препаратов ПЕГ-ИФH и выбора этих доз весьма ограничены [2].
Одним из препаратов ИФH стал "украферон" (лафаребион), представляющий собой рекомбинантный альфа-2b-ИФH и ныне производимый компанией "Биофарма", г. Киев: его стоимость оказалась значительно ниже, чем у таких препаратов ПЕГ-ИФH, как пегасис, пегинтрон и пегаферон.
Ранее мы сообщали о том, что украферон, в режиме монотерапии, был успешно использован нами для ПВТ группы больных ХГВ, причем показатели эффективности такого лечения были сопоставимыми с таковыми, отмеченными у больных ХГВ при применении с этой цели структурного аналога украферона - интрона А [3].
Кроме того, препарат украферон, в комбинации с рибавирином, был использован нами и для лечения группы больных ХГС - при этом также были получены результаты, мало отличавшиеся от результатов проведенной нами ПВТ больных ХГС другии препаратами ИФH [4].
Учитывая, что проявления побочного действия препаратов ИФH выступают как один из наиболее важных факторов, лимитирующих возможности применения этих пепаратов в клинической практике и объективно характеризующих их качество, как лекарств, мы поставили перед собой цель определить важнейшие клинико-токсикологические свойства украферона и сравнить их с аналогичными свойствами у другого препарата ИФH и, в частности, у роферона-А (альфа-2a-ИФH) швейцарской компании Рош [5].
В настоящем сообщении мы приводим основные результаты сопоставления спектра, частоты и выраженности "ранних" и "поздних" признаков побочного действия украферона и роферона-А.
Материалы и методы. Задавшись указанной выше целью, мы осуществили наблюдение за 149 больными хроническими вирусными гепатитами (у 67 из них имелся ХГВ, а у 82 больных - ХГС).
Для того, чтобы определить спектр, характер и выраженность побочных действия украферона мы у всех упомянутых пациентов уже через сутки после 1-й инъекции препарата украферон отметили основные субъективные и объективные признаки, отражающие "раннее" побочное токсическое действие ПВТ, т.е. регистрируемые на протяжение первых нескольких дней лечения. В частности, у всех пациентов проводилась ежедневная термометрия (для выявления кратковременного подъема температуры до 38 градусов) и все пациенты опрашивались о наличии или отсутствии у них других признаков "гриппоподобного" синдрома: недомогания, мышечно-суставных болей в спине и нижних конечностях.
Кроме того, во внимание принимали данные о развитии у принимающих лечение пациентов озноба, потливости, слабости, вялости, головных болей, артралгии, тошноты и рвоты.
В дальнейшем были определены спектр, частота и выраженность "поздних" проявлений побочного действия препаратов, возникающих при продолжительном (более, чем 6-ти недельном) применении препаратов ИФH и наиболее часто становящихся причиной отказа больных от лечения или не доведения его до конца [2].
При этом во внимание принимали, в первую очередь, те "поздние" признаки побочного действия препаратов ИФH, которые были связаны с воздействием ИФH на органы кроветворения и проявлялись в форме измений картины периферической крови (в форме анемии и/или выраженных лейкоцитопении и тромбоцитопении). Именно поэтому для своевременного обнаружения указанных изменений соответствующих гематологических показателей периферическая кровь больных, получавших терапию препаратом ИФH, еженедельно подвергшалась лабораторному исследованию.
Кроме того, во внимание принимали данные об обнаружении у пациентов изменений в функционировании центральной нервной системы (в форме развития нарушений сна и аппетита), а также признаков выраженной эмоциональной депрессии и психологической астенизации. Другие "поздние" проявления побочного действия препаратов ИФH, отмеченные у отдельных пациентов не учитывались. Частоту проявления всех указанных выше признаков выражали в процентах, а полученные результаты математически обрабатывали с помощью стандартных формул вариационной статистики.
И, наконец, уже располагая сведениями о спектре и выраженности признаков побочного действия украферона, мы ретроспективно сравнили их с аналогичными показателями, ранее нами отмеченными у 120 больных ХГВ, получивших инъекции другого ИФH, а именно, роферона-А (альфа-2а-ИФH) на протяжение периода 1996-1998 гг. в инфекционной клинике Азербайджанского института усовершенствования врачей им. А. Алиева [6].
Результаты и обсуждение. Основная часть упомянутых выше данных сведена в табл. 1, позволяющую сравнить частоту регистрации "ранних" проявленний побочного действия украферона и роферона-А, отмеченных после 1-го введения украферона в суточной дозе 3,0 млн. МЕ и после первого введения роферона-А в такой же суточной дозе.
Таблица 1. Частота регистрации "ранних" (спустя сутки после первой инъекции) и "поздних" (отмеченных спустя 12 недель после начала ПВТ) проявлений побочного действия препаратов украферон и роферон-А у получивших лечение больных хроническими вирусными гепатитами В и С
Как следует из табл. 1, у больных, получивших инъекцию как украферона, так и роферона-А наиболее часто отмечались те "ранние" проявления побочного действия ИФH, которые отражали развитие у них "гриппоподобного" синдрома.
В то же время, сравнив цифровые показатели, представленные в среднем и правом столбцах таблицы 1, мы убедились в том, что абсолютное большинство этих признаков "раннего" побочного действия украферона, отмеченных нами у пациентов, которые получили инъекцию украферона регистрировалось с частотой, которая мало отличалась от частоты регистрации аналогичных признаков у пациентов, которым вводился роферон-А.
Различия между этими частотами регистации признаков побочного действия украферона и роферона-А ни в одном случае не носили статистически устойчивого характера [7].
Hадо отметить, что все "ранние" проявления побочного действия обоих препаратов ИФH удовлетворительно переносились пациентами, а их умеренная выраженность, хотя и имела индивидуальные колебания, но не требовала какой либо медикаментозной коррекции. Кроме того, частота, выраженность и характер этих "ранних" признаков у больных ХГВ мало отличались от таковых у больных ХГС.
Эти факты позволяли полагать, что в отношении спектра частоты регистрации и выраженности "ранних" признаков побочного действия, отмеченных через сутки после первой инъекции, украферон не имел каких-либо существенных отличий от роферона-А.
Судя по данным, представленным в нижней части таблицы, можно полагать, что типичными "поздними" проявлениями побочного действия обоих препаратов ИФH в конце 3-го месяца проведения ПВТ оказались снижение в крови пациентов количества лейкоцитов и тромбоцитов. Остальные проявления побочного действия препаратов ИФH регистрировались заметно реже.
В то же время, сравнив представленные в таблице соответствующие показатели, мы установили, что частота регистрации как лейкоцитопении, так и тромбоцитопении у больных, получавших украферон практически не отличались от таковых у больных, которым вводили роферон-А, а различия между этими показателями не имели статически устойчивого характера.
Отметим, что "поздние" проявления побочных действий лечения, отмеченные у больных, получавших оба препарата ИФH, не только не выходили за пределы перечня побочных эффектов, указанных фирмами-производителями соответствующих препаратов ИФH и описанных в литературе.
При этом, все "поздние" проявления побочного действия обоих препаратов ИФH были умеренно выраженными, а сами препараты переносились пациентами вполне удовлетворительно. В частности, ни в одном из случаев эти проявления не только не стали причиной изменения тактики проведения ПВТ, но и применения какой либо лекарственной коррекции [8].
Это обстоятельство позволяло утверждать, что по спектру и выраженности "поздних" проявлений побочного действия украферон практически не отличался от роферона. Это означало, что реактогенность украферона и роферона-А в отношении риска развития "поздних" проявлений побочного действия может считаться равной.
Таким образом, сравнив все отмеченные нами проявления побочного действия этих препаратов можно заключить, что поскольку в отношение частоты регистрации и выраженности как "ранних", так и "поздних" проявлений побочного действия они не имели существенных отличий друг от друга, их можно были считать препаратами с практически равными реактогенностью и переносимостью.
Учитывая же сопоставимую между собой терапевтическую эффективность украферона и роферона А, можно отметить наиболее важное преимущество первого перед последним, а именно тот факт, что рыночная стоимость одного флакона украферона, содержащего 3 млн МЕ сегодня более, чем в 3 раза меньше стоимости одного флакона с такой же дозой роферона-А.